В Нью-Йорке, в Метрополитен музее, хранятся мраморные слепки рук двух выдающихся творцов России, внесших значительный вклад в мировую культуру. Первый слепок принадлежит композитору Сергею Рахманинову. Второй — художнику Халилбеку Мусаясулу, аварцу, уроженцу села Чох Гунибского района Республики Дагестан.
В далеком 1992 году на первом Конгрессе соотечественников в Махачкале известный дагестанский поэт и писатель Расул Гамзатов сказал:
«У нас в Дагестане был еще один Шамиль. Это Шамиль искусства, гениальный художник из селения Чох — Халилбек Мусаясул, чей прах покоится за океаном, под Нью-Йорком. И в Германии, и во Франции, и в Италии, и в Иране, и в Турции, и в Америке его дагестанские картины получили всеобщее признание и восхищение его современников. Но у нас десятилетиями не только картинами, его талантом, его любовью и даже его именем не то чтобы восторгались, даже дорога к нему была закрыта».
Однажды встретившись с Мусаясулом в одной из своих многочисленных зарубежных поездок, писатель назвал художника «блудным сыном Дагестана» и неслучайно: личность Мусаясула, как и любого выдающегося человека, действительно вызывала противоречивые чувства у его современников. Творчество и судьба художника не могли оставить равнодушными тех, кто с ним сталкивался. Живя за границей, он спасал соотечественников из концлагерей во время войны и был лично знаком с Адольфом Гитлером и Лени Рифеншталь. Он общался с Сергеем Есениным, Алексеем Толстым и Максимом Горьким и «свыше 20 лет на чужбине жил воспоминаниями». Шах Ирана Мухаммед Риза Пехлеви даровал ему титул и почетный герб дворянина, а Её Высочество Принцесса Египетская Милекки была влюблена в художника.
О творчестве аварского живописца писал и известный немецкий художественный критик доктор Шмельц:
«Мусаясул был единственным из тех, чьи яркие, тонко передающие настроение картины дышат почти без изъянов атмосферой его Родины. Из суровых скал проросли темноглазые женщины, подобные тропическим цветам: нежные и изящные, прекрасные и преданные, хрупкие, будто вот-вот переломятся в руках; привыкшие к борьбе, известные своей храбростью мужчины, которые не расставались с оружием во время мирных полевых работ».
Будучи оторванным от Родины, Мусаясул всегда возвращался к ней в своих работах, прославляя красоту дагестанской природы и яркий характер народа. Его узнаваемый творческий метод, который можно назвать романтическим символизмом, был построен на воспоминаниях о родном Дагестане, где остались его детство и юность с их чистотой и возвышенными чувствами.
Для западного зрителя Дагестан всегда был загадкой и большой тайной. В произведениях художника его Родина предстает идеализированной, романтически-условной и прекрасной, где мужчины — идеал доблести, чести и отваги, а женщины — воплощение чистоты, кротости и преданности.
Творческий дар раскрылся в Халилбеке довольно рано: уже в 13 лет он точно знал, что станет художником и не выпускал из рук карандашей и красок. Учась в религиозной школе, а потом в Темир-Хан-Шуринском и Грозненском реальных училищах, он нередко испытывал трудности с творческим самовыражением по причине запрета изображения живых существ. Но недовольство окружающих не волновало художника, он продолжал творить.
После потери отца Халилбек остался на попечении старших братьев. Понимая, что мальчику необходимо учиться, в 1912 году его отправили в Тифлис, где он поступил в Тифлисское училище изящных искусств — филиал Петербургской академии художеств. Обучение он продолжил в Мюнхенской Королевской академии живописи, где его наставником стал известный художник-баталист Франц Рубо. Вернувшись на Родину, Мусаясул на протяжении 4 лет занимался художественной и просветительской деятельностью в Дагестане. В эти годы он впитывал в себя окружающую и стремительно меняющуюся жизнь дагестанцев, накапливал образы, детали народного быта. Поэтому произведения того периода реалистичны и этнографичны («Старик из Казикумуха», «Курд» , «Чохинка», «Ешар Бек из с. Чолахсу», «Портрет молодого человека», «Портрет девочки» , «Портрет горянки», «Портрет пожилой женщины»). В 1921 году Халилбек с большим трудом через Азербайджан, Грузию и Турцию добрался до Мюнхена, чтобы продолжить прерванную учебу в Королевской академии художеств. После окончания академии он просил разрешения остаться в Германии на двухгодичную стажировку, но получил отказ от Правительства СССР и с тех пор попал в немилость власти. В годы жизни в Европе Халилбек много путешествовал и писал. Особенно его привлекали страны, хотя бы отдаленно напоминавшие родной Дагестан: Испания, Италия, Швейцария. За рубежом его популярность росла, его произведения выставляли в музеях и галереях Парижа, Мадрида, Мюнхена. Тогда же Мусаясул вошел в круг выдающихся прогрессивных художников: Пикассо, Модильяни, Матисс, Рерих и др.
Но Халилбека все так же продолжала мучить тоска по родной земле и по оставленным близким. Всем изображаемым им персонажам свойственна особая едва уловимая грусть в глазах. Его герои — это он сам, большую часть жизни проживший вне родины, с глубокой болью вспоминая о ней.
В Германии в 1940 г. Халилбек женился на баронессе Мелани Оливии Юлии фон Нагель — молодой, красивой и утонченной женщине. Ее образ стал одним из любимейших в живописи Мусаясула: удлиненный овал лица с большими грустными глазами угадывается в портретах многих других женщин. Красота Мелани стала эталоном, с которым он постоянно соотносил даже создаваемые им образы дагестанских красавиц.
После смерти Халилбека в 1949 году в США его жена писала:
«Халил был хорошим мусульманином, я была, я надеюсь, хорошей христианкой. И у нас был общий Бог — Бог сострадания и справедливости, и, особенно — красоты. А красота достигается только с помощью чувства родины и равновесия, которым обладал Халил. Он любил красоту, и красота окружала его повсюду».
Сабина Джафарова
Комментарии pavelm